Анжелика и король - Страница 3

Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.

Шаги замерли перед дверями. Ключ повернулся в замочной скважине, и дверь распахнулась. При виде человека, стоявшего перед ней, Анжелика на мгновение остолбенела.

— Филипп!

Меньше всего она ожидала увидеть здесь мужа. Ибо в течение двух месяцев, которые она провела в Париже, Филипп не только ни разу не посетил ее, но и не предпринял никаких шагов, чтобы показать, что у него есть жена.

— Филипп, — повторила она. — О Филипп, какая радость! Вы пришли, чтобы спасти меня?

Его безразличный, отсутствующий взгляд мигом охладил ее. Он как вкопанный стоял у двери, потрясающе красивый, в высоких сапогах и сером костюме.

— Как ваше здоровье, сударыня? Вы довольны?

— Я не могу понять, как все случилось, Филипп… — она заикалась. — Кто-то напал на меня в спальне. Меня вытащили из постели и приволокли сюда. Кто мог это проделать?

— Рад сообщить вам, что это сделал Ла-Виолетт, мой слуга.

Анжелика от удивления не могла вымолвить ни слова.

— И по моему приказанию, — добавил он любезно.

Теперь Анжелике все стало ясно. Она спрыгнула на пол. Прямо в ночной сорочке она побежала босиком по холодному полу к окну и ухватилась за железную решетку.

Восход солнца предвещал наступление чудесного летнего дня. Король и его двор будут охотиться в лесу Фосе-Репо, но мадам дю Плесси де Бельер не будет среди присутствующих.

Дрожа от ярости, она обернулась к Филиппу.

— Вы сделали это, чтобы не пустить меня на королевскую охоту!

— Как быстро вы догадались!

— А вы разве не знаете, что его величество никогда не простит мне этого?

— Я только на это и рассчитываю.

— Вы дьявол!

— Вы так считаете? Это уже не первый раз, когда женщина награждает меня этим прозвищем.

Филипп рассмеялся. Казалось, ярость жены доставляет ему удовольствие.

— Не такой уж я дьявол. Я собираюсь заключить вас в этот монастырь для того, чтобы с помощью уединения и молитв вы смогли начать новую жизнь, полную смирения и раскаяния. Сам господь бог не сможет найти ничего дурного в моем поступке.

— И как долго я буду в положении кающейся грешницы?

— Посмотрим. По крайнем мере, еще несколько дней.

— Филипп, я… я в самом деле ненавижу вас всем сердцем!

Он рассмеялся еще громче обычного, губы его растянулись в жестокой улыбке, обнажив прекрасные белые зубы.

— Ваш ответ просто превосходен. Мне пришлось потратить кучу времени, чтобы изменить ваши планы.

— Изменить планы? Вот как вы это называете? Ворваться в мой дом, похитить меня! И подумать только, в то время, как это чудовище душит меня, я призываю вас на помощь!

Смех Филиппа оборвался, он сердито нахмурился. Подойдя поближе, он стал внимательно рассматривать кровоподтеки на ее шее.

— Проклятье! Негодяй зашел слишком далеко. Похоже, он решил отличиться. Он из тех парней, которые должны выполнять только то, что я приказываю. А я наказывал ему быть осторожнее, насколько это возможно, чтобы не привлечь внимания ваших слуг. Не беспокойтесь, я прикажу ему, чтобы он не был слишком груб с вами в следующий раз.

— Вы считаете, что будет еще и следующий раз?

— Так будет продолжаться до тех пор, пока я не приручу вас. Так будет продолжаться до тех пор, пока вы будете гордо вскидывать головку, дерзко отвечать мне и выражать мне своим видом неповиновение. Недаром я — главный ловчий, распорядитель королевской охоты. Мне доверено приручать самых свирепых сук. И в конце концов они всегда лижут мне руки.

— Я скорее умру! — взорвалась Анжелика. — Или вы убьете меня!

— Нет, я предпочту превратить вас в рабыню.

Он вперил в нее взгляд жестоких голубых глаз столь свирепо, что она была вынуждена отвернуться. Дуэль складывалась не в ее пользу. Но ей не раз уже приходилось бывать в таких переделках, и она снова вызывающе повернулась к нему.

— Не слишком ли многого вы ожидаете? И какими же приемами вы собираетесь воспользоваться?

— О, их у меня достаточно, — раздраженно сказал он. — Запру вас здесь, к примеру. Как вам понравится, если ваше присутствие продлится здесь неопределенное время? А вот еще я могу разлучить вас с сыновьями.

— Вы не посмеете!

— Почему? А еще я могу ограничить вас в пище до такой степени, что вы будете умолять меня о куске хлеба, лишь бы остаться в живых.

— Как вы глупы! Я сама распоряжаюсь своей судьбой.

— Ха! Вы моя жена. Мужу дана абсолютная власть. Я не так глуп, чтобы не найти способа заполучить ваши деньги.

— Я буду защищать свои права.

— Кто прислушается к вам? С такими просьбами лучше всего обращаться прямо к королю, но после того, как и сегодня вы не появитесь на охоте, боюсь, вам уже не придется рассчитывать на его помощь. А теперь я удаляюсь и оставляю вас предаваться размышлениям. Я больше не могу задерживаться, ибо мне надо вовремя спустить с цепи свору гончих. Вы больше ничего не хотите сказать мне?

— Я ненавижу вас всем сердцем!

— Все это пустяки перед тем, что вам еще предстоит. Настанет день, когда вы будете призывать к себе смерть, чтобы избавиться от моей власти.

— Что побуждает вас к этим поступкам?

— Удовольствие отмщения. Вы столь грубо унизили меня, принудив жениться на вас, что мне доставит огромное удовольствие увидеть вас рыдающей, молящей о снисхождении и превратившейся в полубезумное, несчастное существо.

— Прелестная картинка! А почему тогда не камера пыток? Подошвы ног прижигают каленым железом, дыба, тиски для дробления пальцев.

— Нет, так далеко я не зайду. Возможно, я получу еще некоторое удовольствие от вашего тела.

— В самом деле? Кто бы мог подумать! Во всяком случае, вы не подаете даже виду, что вам этого хочется!